Общество: Экологическая ситуация в Москве резко ухудшается

Экологическая ситуация в Москве ухудшается настолько резко, что в столице и ее окрестностях вымирают не только десятки видов животных, но даже тараканы. Население стало больше болеть, онкология превращается в настоящее бедствие. Движемся ли мы к настоящей экологической катастрофе или разрушение московской природы еще можно остановить? Основные экологические проблемы города – качество воздуха и воды, свалки отходов, радиация и отсутствие экологического сознания у чиновников. Отсюда – рекордные показатели по заболеваемости раком. «Штрафы у нас поощрительные» Зеленых насаждений в Москве осталось очень мало. С одной стороны, жилищным конторам выделяются бюджетные деньги на создание газонов во дворах, так что им даже выгодно, чтобы зелени в районе было больше. Но фотографии из космоса, объясняют экологи, вовсе не дают реальной картины: то, что сверху кажется зеленым, на поверхности города может быть очередным лысым пустырем под деревьями. «В начале 90-х годов на одного москвича приходилось около 22 кв. метров природных территорий, в 2010-м - около 16 кв. метров. По спутниковым снимкам, с учетом придомовых насаждений, половина территории города покрыта зеленью. С помощью детальных карт, которые может посмотреть каждый в Интернете, я проанализировал, что произошло в моем микрорайоне на Юго-Западе Москвы. При Лужкове точечное строительство «съело» около 10 % зелени, за три года при Собянине под асфальт ушло еще около 1,5 % незапечатанных территорий. В 1990-2015 годах общая площадь зелени сократилась на 8 %, а число  проживающих увеличилось почти вдвое. Подобное происходит по всему городу», - приводит пример эколог Алексей Яблоков – член-корреспондент РАН, доктор биологических наук, профессор, автор более 450 научных работ в области популяционной биологии, экологии, радиобиологии, и охраны природы. Да, в Москве есть природоохранные территории, занимающие около 16 процентов площади города. Это национальный парк федерального значения Лосиный Остров, природно-исторические парки, например, Измайлово, заказник Воробьевы горы, долина реки Сетунь. «Это очень высокий показатель для городов, в других мегаполисах таких особо охраняемых природных территорий вообще нет. И это заслуга прежнего руководства Москвы», - заявил председатель Экспертного Совета МГО защиты природы и ответственный редактор Красной книги Москвы Борис Самойлов газете ВЗГЛЯД. Но и это не спасает ситуацию. Эксперт объясняет, что когда-то территория, занимаемая Москвой, была полностью в лесах. Но постепенно под натиском цивилизации климат в московской зоне стал меняться: теперь это уже не лес, а лесостепь. В итоге, к примеру, ель, которая не может жить в таком климате, начинает умирать. «В нашем регионе стало теплее, чем даже за Окой, в Тульской области. Деревья теряют иммунитет, болеют, не могут сопротивляться болезням и вредным насекомым, поэтому мы видим в лесах так много сухих мертвых деревьев», - поясняет Самойлов. Ну а то, что Москва стала больше за счет присоединенных территорий, Борис Самойлов и вовсе считает «чудовищным экологическим преступлением». «Ради прибыли отдано под застройку лесные и аграрные ландшафты Подмосковья вплоть до Калужской области. А ведь именно оттуда к нам идет свежий воздух – такова роза ветров, юго-западные ветра у нас преобладают. И всегда, в старые времена, многие десятилетия назад была задача сохранить вокруг Москвы лесопарковый пояс, а на юго-западном направлении вообще ничего не строить. Сейчас – наоборот, там идет активная вырубка лесов. Это уже стихийное бедствие, а не градостроительство. Мы в итоге получаем мегаполис, в котором с каждым годом становится все опаснее жить», - возмущен эколог. Беда еще и в том, замечает Самойлов, что даже в городе периодически появляются случаи, когда недобросовестные застройщики жертвуют зелеными «легкими». А наказание за незаконные застройки и за причиняемый вред природе – мизерное. «Сейчас в Битцевском лесу в глубине массива какая-то фирма без всяких документов и разрешений начала стройку. Начали рыть фундаменты под многоэтажные жилые дома. Жители, депутаты возмутились, обратились в прокуратуру, удалось остановить строительство, - рассказывает он. - Эту территорию восстановят, но беда в том, что за такие нарушения у нас не только никого не сажают, но даже с работы не снимают. Если человек причинит вред, совершит преступление в отношении физического или юридического лица, его посадят, может, и на приличный срок. А если вы в речку спустили гадость и отравили всю рыбу, или в лесу построили незаконно себе коттедж, то если у вас есть деньги, вы дадите взятку и откупитесь. Да и сами штрафы в качестве наказания, скорее, поощрительные». «Положительный зарубежный опыт есть» Москва-река давно нуждается в очищении и восстановлении. Власти решили благоустроить водные площади города: очистить реку от вредных примесей и обустроить набережные, превратив их в единую социокультурную зону. Замысел хороший. Но экологи снова обеспокоены. Дело в том, что аналогичный проект с малыми реками Москвы завершился неудачно. Из бюджета были выделены немалые средства на реабилитацию Сетуни и Яузы. Но после реализации этой программы состояние всех рек резко ухудшилось. «Вместо того чтобы решить вопрос со сбросами и стоками, там уничтожили всю околоводную растительность, заменив ее каменными берегами – битым гранитом с сеткой или частоколом. Раньше по берегам росли ивы, рогоз, тростник, вода очищалась. Любая река обладает способностью к самоочищению, но только при наличии прибрежной растительности, потому что это самый эффективный природный биофильтр», - поясняет Борис Самойлов. В итоге вода стала еще грязнее и перегревается в жару, ведь каменные берега выполняют функцию «русской печки» - отдают воде тепло. «Вода стала гнить, в реках сдохла вся рыба. И я очень опасаюсь, как бы новую программу с Москвой-рекой не сделали по подобию программы по малым рекам. Это совсем ее убьет», - переживает эксперт. Положительный зарубежный опыт есть: был реанимирован Рейн, восстановлена Темза, там сейчас даже водится лосось. Но, объясняет Самойлов, наши специалисты не хотят этому учиться, а экологов не подключают к реализации подобных программ – боятся. Дело в том, что экологически ориентированный проект – недорогой. Не нужно класть гектарами плитку, заливать дорогой бетон. А значит, не получится добиться выделения больших денег из бюджета. «Отдельные тактические победы – как с Битцевским лесом – бывают, но стратегия хромает. Пока мы не поменяем стратегию, рассчитывать нам не на что», - считает он. «Утилизация мусора – выгодный бизнес» Еще один бич столицы – мусорные свалки. В отличие от Западной Европы, вопрос переработки отходов у нас до сих пор не решен. «Недавно мы запустили проект, в рамках которого призываем мэра Москвы Сергея Собянина организовать раздельный сбор мусора в Москве, решив тем самым проблему свалок и опасных мусоросжигательных заводов», - сообщила руководитель проектов Токсической программы Гринпис Нина Лесихина корреспонденту газеты ВЗГЛЯД. Но пока это предложение не принято. Зато рядом с Москвой продолжает расти колоссальная свалка отходов – гора видна сразу за МКАД. «Туда свозятся все отходы без сортировки, в том числе ртутные градусники, лампы, просроченные лекарства, пластик и так далее. Все это под воздействием осадков попадает в воздух, почву и отравляет территорию не только под свалкой, но и вокруг», - отмечает Лесихина. Кроме того, такое использование ресурсов просто иррационально. Существует концепция  «ноль отходов» - безотходное производство. Европейские специалисты уже подсчитали, что 80% отходов городов могут быть переработаны с извлечением из них вторичных полезных ресурсов. Из макулатуры можно делать новую бумагу, из пластика – новые пластиковые бутылки, и так далее. Почему же у нас она не применяется? «Утилизация твердых бытовых отходов  - выгодный бизнес, в московском мусорном бизнесе крутятся миллиарды рублей, - объясняет ситуацию Яблоков. - Объемы твердых бытовых отходов растут. Традиционно они уходили на полигоны, но эти полигоны уже не справляются». «Скажем, 70 процентов  алюминиевых банок из под пива в США – это алюминий из старых пивных банок. Какую-то часть мусора после сортировки можно сжигать – и получать тепло и электричество, - но это касается лишь небольшой части. Сжигать весь или большую часть мусора, как иногда предлагается, - опасно», - сказал Яблоков в интервью газете ВЗГЛЯД. Важный момент: во всем мире эту проблему решает малый и средний бизнес, но у нас его не пропускают в эту сферу. «Единственная столица в мире с ядерными реакторами» Ухудшение экологической обстановки в городе сказывается не только на людях, но и на животных. «А в других городах Европы можно наблюдать обратную ситуацию, там в черте города можно наблюдать даже диких животных, - замечает Нина Лесихина. – У нас на государственном уровне экологический мониторинг не работает, а бизнес не хочет внедрять «зеленые» технологии». В Международный центр биологического разнообразия в городах, который на государственном уровне занимается вопросами сохранения флоры и фауны в цивилизации, входит более 600 городов, но ни одного российского среди ни нет. Между тем, разнообразие видов – один из важных показателей экологического благополучия города и качество жизни людей. «Красная Книга Москвы говорит о том, что 50 процентов видов животных и растений в Москве и Подмосковья находятся на грани вымирания», - сетует Самойлов. Из города уже исчезли многие птицы, например, ласточки, которые кормятся насекомыми в воздухе. Стрижам отсутствие насекомых в черте города не так страшно: это быстрые птицы, которые могут находить себе пищу за десятки километров от столицы. Пропали летучие мыши. Уходит и много видов насекомых, опыляющих растения: в черте города почти не видно шмелей, стало мало пчел. Впрочем, есть и плюсы: пропали тараканы. «Я специально интересовался, но так и не нашел убедительных объяснений, почему тараканов стало много меньше в Москве за последние 20 лет. Кто-то связывает это с тем, что город насыщается микроволновой радиацией, - размышляет Яблоков. - Действительно, в Москве больше 6,5  тыс. базовых станций сотовой связи, у  некоторых даже по официальным данным, уровень излучения  выше допустимого. Возможно, тараканы оказались более чувствительны к этим излучениям, чем человек». Кстати, о радиации. Москва - единственная столица в мире, на территории которой есть ядерные реакторы. В Москве и в ближайшем Подмосковье находятся 11 исследовательских атомных реакторов, 20 крупных радиационно-опасных производств. «Принятое в начале 90-х годов решение о выводе из города атомных реакторов не выполнено, - рассказывает Яблоков. - А в этом году случился скандал, когда тендер на радиационный мониторинг города выиграл не  опытный «Радон», а какая-то только что созданная неизвестная  структура, пообещавшая, что сделает этот мониторинг  на несколько миллионов рублей дешевле, чем «Радон». Теперь в Москве качественного радиационного мониторинга нет». «Первое место по раку простаты» Складывающаяся ситуация, естественно, влияет на здоровье москвичей и, возможно, порождает все более явные проявления онкологии. В Москве растет заболеваемость детей и подростков (в том числе, по врожденным порокам развития). Каждая девятая регистрируемая беременность заканчивается выкидышем, приводит данные Яблоков. «Детская заболеваемость по 29 болезням в Москве в 2012 году была выше среднероссийской (в том числе, по сахарному диабету – на 33 %, по онкозаболеваниям – на 20 %, по врожденным аномалиям, по психозам). Заболеваемость взрослых в 2012 году была выше в Москве, чем в среднем по России, по 35 показателям. Заболеваемость населения Москвы раком уже в 2012 году была выше среднероссийской по 14 пунктам (первое место в России по раку простаты)». Экологическое благополучие московских округов тоже разнится. Скажем, по выбросам и загрязнению атмосферы самая плохая ситуация в ЮВАО, а самая лучшая в Зеленограде. По качеству питьевой воды ниже прочих СВАО, выше – ЗАО и СЗАО. По содержанию в питьевой воде веществ, вызывающих рак, – самый плохой СВАО, самый хороший ЮАО. По загрязнению почв тяжелыми металлами – худший ВАО, лучший - ЮЗАО. По суммарному загрязнению почв самая плохая ситуация  в ЦАО, самый лучшая - в Зеленограде. По удельной площади экологически благополучных территорий – плохо в ЦАО и хорошо в ВАО. По вибрации и электромагнитному излучению – хуже всего жителям ЮАО, самый благополучный в этом вопросе округ - СЗАО. По  удельной площади земельных насаждений в жилой зоне хуже всего ситуация в ЦАО, лучше всего в Зеленограде. «В целом, если обобщить статистику, самый плохой округ с точки зрения экологической ситуации в столице – ЦАО, а самый хороший - СЗАО», - резюмирует Яблоков. Статистика могла бы быть более точной, если бы информация была доступнее. «У меня ощущение такое, даже знание, что детальная онкологическая статистика по московским административным районам внутри округов скрывается, - считает Яблоков. - Округа резко отличаются по  некоторым заболеваниям, в том числе по онкологии. И можно было бы  по показателям здоровья  определять качество окружающей среды, где лучше жить с точки зрения экологии. Но получить такие данные не получается». Вернуть столицу к нормальному зеленому состоянию, считают экологи, уже вряд ли удастся. «В Центральном округе мы никогда не вернемся к этим нормам  - он уже застроен. В некоторых других округах вернуться можно: 15 процентов территории города - это промышленные пустоши, их можно было бы озеленить, - подчеркивает эколог. - Но, они, к сожалению, не превращаются в парки и скверы. Да и от существующих парков отщипываются куски – то церковь нужно построить, то ресторан, то стадион». «Все пожары до границы с Белоруссией» Казалось бы, экологическое мышление сегодня в тренде. Московская молодежь ходит пешком, ездит на роликах и велосипедах, гуляет в облагороженных парках, есть течения экологического образа жизни, когда в доме отказываются от использования шампуня. Но Яблоков считает, что это фикция: ведутся колоссальные застройки зеленых массивов вокруг Москвы, город пожирает область, и в массе нельзя сказать, что общество повернулось к экологическому мышлению. «Это не экологическое мышление, а закамуфлированное экологически звучными словами близоруко-потребительское отношение к природе. За это время все без исключения законы в области природоохраны и природопользования были изменены в худшую сторону. Наглядный пример - перелицовка Водного и Лесного кодекса.  Идеология этих изменений была такая: максимально быстрое получение как можно больших денег за лес. С петровских времени «государев человек» - лесник - следил за лесом, охранял его от пожаров и порубок. В 2007-2008 годах было уволено 90 тысяч лесников, была ликвидирована государственная авиалесоохрана», - возмущен Яблоков. По новому Лесному кодексу, частные арендаторы должны заниматься охраной и восстановлением лесов. До 2007 года лесник могли составлять протоколы об административных правонарушениях, и суд их принимал, но теперь такие протоколы могут составлять  только лесные чиновники высокого ранга. «Во время «пожарного лета» 2010 года на картах с пожарами была удивительная картина – все крупные пожары в европейской части были только до границы с Белоруссией. Почему? Потому что там до сих пор остались лесники, которые тушат первичные возгорания», - объясняет эксперт. «Нужно понимать, что есть тенденция к ответственному отношению к окружающей среде. Это существует среди определенных слоев населения, и чаще это молодежь. Часто это люди, которые социально активны, много путешествуют, видят, как это работает за рубежом, и хотят организовать то же самое у себя в стране, - поясняет Нина Лесихина. - Но у лиц, принимающих решения у нас в стране на уровне принятия законов, экологического мышления не наблюдается». Отсюда, считают в Гринпис, уплотнительная застройка и вырубка лесов вместо того, чтобы развивать возобновляемую энергетику, строительство мусоросжигающих заводов в области вместо организации раздельного сбора мусора. Так что экологическое мышление модно, скорее, среди обычных людей, но не среди лиц, принимающих решения –  чиновников и законодателей.

Теги:  Москва, загрязнение, экология, радиация, здравоохранение, мусор, природа

Закладки:

from Взгляд