Байки о советской юриспруденции

Война как продолжение политики. - В ОЖИДАНИИ 37-го

Только нужно иметь в виду, что в свое время, в ответ, в частности, именно на такое поведение оставшейся с дореволюционный времен адвокатуры, один видный юрист сформулировал замечательную теорию: «Поскольку в полной достоверностью судить об обстоятельствах преступления не может никто, кроме того, кто его совершил, то главным доказательством вины является признание обвиняемого».

Фамилия юриста была Вышинский, Андрей Януарьевич. И, между прочим, чисто теоретически в его рассуждениях все верно. Все действительно так: с полной уверенностью о том, совершал человек преступление или нет - может судить только он сам. Поэтому без того, чтобы он признал свою вину, осуждать его нельзя. И никакие иные свидетельства доказательством вины не являются. Поэтому эти свидетельства значения не имеют и нужно не их изыскивать, а просто получать признание обвиняемого.

Дадим слово самому  Андрею Януарьевичу (стр. 263-264):

Нельзя поэтому признать правильными такую организацию и такое направление следствия, которые основную задачу видят в том, чтобы получить обязательно «признательные» объяснения обвиняемого. Такая организация следствия, при которой показания обвиняемого оказываются главными и — еще хуже — единственными устоями всего следствия, способна поставить под удар все дело в случае изменения обвиняемым своих показаний или отказа от них.

Несомненно, следствие может только выиграть, если ему удастся свести объяснения обвиняемого на уровень обычного, рядового доказательства, устранение которого из дела неспособно оказать сколько-нибудь решающего влияния на положение и устойчивость основных установленных следствием фактов и обстоятельств.

Это положение, как нам кажется, является одним из важнейших правил, строгое применение которого чрезвычайно облегчает задачи следствия, ускоряет развитие следственных действий и гарантирует следствию значительно больший успех, чем это может быть при отказе от руководства этим правилом. Однако не следует это правило понимать абстрактно, отвлекаясь от конкретных особенностей того или другого уголовного дела, особенно же такого, в котором участвует несколько обвиняемых, связанных к тому же друг с другом в качестве сообщников. В таких делах вопрос об отношении к объяснениям обвиняемых, в частности к таким их объяснениям, которыми они изобличают своих сообщников, соучастников общего преступления, должен решаться с учетом всего своеобразия таких дел —    дел о заговорах, о преступных сообществах, в частности, дел об антисоветских, контрреволюционных организациях и группах.

ps Беглое гугление этой фразы наводит на интересные мысли.